В Польше в одном из отелей Гдыне россиянки-туристки оскандалились на все заведение. В результате ими занялась полиция и после допросов открыла уголовное производство из-за обиды по национальному признаку.
Об этом пишет Пшемыслав Лес-Маркевич, и был не только свидетелем (переводят Украинские СМИ), но и непосредственно участвовал в успокоении туристок из России.
«Был в Гдыне на выходных. Утром спускаюсь в ресторан, где был завтрак и сразу меня поражает неистовый шум. Семья из Калининграда. Бабушка, дедушка, женщина (с 30 лет), трое детей: подросток и двое: три, четыре года. Детвора невероятно шумная, распущенная, женщина дерет горло на весь зал. Когда я зашел, были они там сами, но мгновенно зал заполнилась еще поляками, литовцами и другими гостями. Семьи с РФ это никак не впечатлило, только их было слышно.
После 10 минут ужаса я не выдержал и свернул им на польском языке внимание, что зал полон людей, а только их слышно. Услышали это все в зале, я сказал громко, через весь зал. Баба начала усмирять детей, однако тридцатилетняя Бабер была какая-то возбуждена и начала говорить еще громче. Встретились мы у буфета и я услышал, как она прошипела мне: «польськие свиньи, польськие гниды».
Мне потерял дар речи и вернулся к столику. Собрать мысли. Вдруг в зале показалась одна из сотрудниц отеля и Расквашенный Бабер начала русском языке требовать вызвать полицию на меня, потому что я нарушил их покой.
Девушка, полька, ничего не поняла и спросила польской, что произошло. Я сказал польской так, чтобы все меня услышали и выяснил официантке, что женщина требует позвать полицию, но ведь сама на себя, потому что только обозвала поляков свиньями и гнидами.
«Молчи, бл.дь» — воскликнула ко мне Бабер, чем в правилах в ступор весь зал. Я безотлагательно громко перевел на польский, что означает «молчи, бл.дь». В то же время предупредил, что собственно встаю и иду в номер по мобильному телефону и я зову полицию.
Спустился после минуты, но россияне уже в панике выселялись. Я бросил женщине с рецепции Наиболее категорически как умел: «полиция сюда уже едет, прошу им не возвращаться паспортов». Женщина прислушалась (хотя не должна была), сообщила, что паспортов не выдаст и не могут они уехать.
Началось. Всхлипы, крики, звонки по всем знакомым, таблетки (для бабушки) на давление, мольбы в сторону рецепции, что им срочно надо ехать. Я стоял и любовался. Баба начала меня убеждать, что они извиняться и поедут. Я делал вид, что ничего не понимал. Никто не понимал. Суетились, повторяли все на русском. Без результата. Приехала полиция. Полицейские меня выслушали и пытались договориться с русскими. Не получалось. Полицейским срывался терпение, повторяли им зло, что в Польше польской надо разговаривать. Спрашивают их, «wy — familia?» Польской это семья, на русском не семья, то они начали оказывать фамилии. Розгардиаш все больше. Позвали какую украинку, чтобы переводила. Украинка спрашивает «вы семья»? Они не поняли, говорят «да, да, Россия это наша семья».
