Порцией “сливов” от Лукашенко правящий режим пытается перебить ажиотаж вокруг телефонных разговоров “Наташи” и “Димы”, объяснить которые Лукашенко обещал еще на прошлой неделе, заявил “Белорусскому партизану” политолог Валерий Карбалевич.
20 ноября Александр Лукашенко пообещал после выходных прокомментировать сливы телефонных разговоров, на которых звучат голоса, очень похожие на голоса Дмитрия Баскова, Натальи Эйсмонт и Дмитрия Шакуты.
«Если ты намекаешь на последние сливы в Telegram-каналах, отдельные разговоры, переговоры, связанные с гибелью этого парня… Если это, то я тебе должен сказать и всем: не время, потерпите немножко, на следующей неделе все расскажем. Будет очень интересно», — заявил Лукашенко задавшему вопрос журналисту еще 20 ноября.
С тех пор прошло уже полторы недели, а Лукашенко публикацию телефонных разговоров, где звучат голоса, очень похожие на голоса людей из его “ближнего круга”, так и не прокомментировал. Почему? – спросил журналист.
– Лукашенко ответил на эту ситуацию в пятницу 27 ноября. В минской больнице №6 он выдал церию серию конспирологической информации о якобы перехваченных переговорах европейских политиков: разговоре глав МИД Украины и Германии, разговоре Латушко с главой МИД Чехии, высказывании Тихановской.
Это и есть то самое, о чем Лукашенко говорил: дадим вам такую информацию, что вам будет интересно. Все ожидали, что он будет говорить о переговорах Наташи и Димы, а на самом деле он подразумевал другое.
Идея такая: новой порцией сливов, в достоверности которых убеждает Лукашенко, перебить ажиотаж вокруг телефонных разговоров Наташи и Димы.
При посещении больницы Лукашенко сопровождала Эйсмонт, в субботу Басков засветился на хоккейном матче с его участием. Можно ли это рассматривать, как ответ на запрос общества о расследовании убийства Романа Бондаренко?
Этот ответ уже был дан и до этого. До сих пор нет информации о возбуждении уголовного дела по факту убийства, зато есть уголовное дело по обвинению в разглашении медицинской тайны и публикации этой информации на TUT.BY – это и есть ответ властей.
В принципе это карт-бланш на убийство всех несогласных.
Власть это особо и не скрывает.
Многое говорит и акцент со стороны власти на том, что Роман Бондаренко был якобы пьяным.
Логика такая: пьяного убивать можно, если нетрезвый – то все нормально, нечего заморачиватся.
Власть не боится ответственности, наоборот она демонстрирует: мы вас будем бить, а если нужно – и убивать. В этом и заключается смысл послания: вы нас должны бояться, для нас никаких границ больше нет, мы можем делать с вами, что захотим.
Убийство Романа Бондаренко никто не собирается расследовать – и это понятный и ясный сигнал со стороны власти. Она не пытается выглядеть приличной и даже не пытается делать такой вид.
В свою очередь, также стало известно, что Колесникова передала из СИЗО тайное послание и назвала условия диалога с Лукашенко. Издание отмечает, что Колесниковой удалось передать свои ответы Der Spiegel из тюрьмы лишь спустя несколько попыток в течение недель. Их передала сокамерница оппозиционерки через своего адвоката.
«Пока мы в заложниках в тюрьме, диалог не имеет смысла. Белорусское руководство должно в первую очередь удовлетворить основные требования нашего народа: отпустить политзаключенных и начать расследование преступлений, совершенных против народа», — сказала Колесникова.
По словам Колесниковой, ее лишили права на защиту, и она не могла не только лично поговорить с адвокатом, но и написать ему. Кроме того, она заявила, ее закрыли на «фальшивый карантин», который длился не десять дней, а три недели, пишет telegraf.by
Колесникову также спросили, приглашали ли ее на встречу с Лукашенко. 10 октября президент посетил арестованных белорусских оппозиционеров в СИЗО.
«Вечером 9 октября у меня был разговор с двумя неизвестными мужчинами <…>. Они были вежливы, но не хотели называть своих настоящих имен. Они задавали мне много вопросов о моей семье, друзьях и коллегах, а также обо мне. Формат этого так называемого приглашения меня не устроил. Я считаю такие анонимные посещения оскорбительными», — рассказала она.
Колесникова говорит, что после этого она попросила у тюремного руководства предоставить информацию о посещении. Ей ответили, что видеозаписи посещения нет и персонал об этом ничего не знает.
