Медицинский скандал в городе Славута, Хмельницкой области. После инъекций, которые должны бы лечить, 36-летняя женщина скоропостижно скончалась. Семья погибшей пытается привлечь к ответственности врачей, передает Коррупция.Инфо


За несколько дней до своего 37-летия Ольга Коропчук умерла в страшных муках.

«Вот фотографии, это уже после двух уколов. Она напухша, глаза красные», — показывает дочь женщины.

Такое состояние – результат лечения внематочной беременности. Женщина обратилась за помощью в Славутськую больницу, там ей сделали 2 укола метотрексата. Препарат должен был остановить беременность без хирургического вмешательства. И уже после первой инъекции, Ольге стало плохо.

«Ей все хуже и хуже было. Она не могла ходить, не ела и не пила ничего. Лицо запухше очень было, ноги отекшие», — вспоминает дочь.

В Хмельницкой области 36-летняя женщина внезапно умерла после инъекций, которые должны лечить. После смерти Ольги родственники сразу написали заявление в полицию. Полиция назначила "ряд экспертиз" — это целых две за полтора года. Юристы утверждают, что это обычный способ затягивания времени.

В таком состоянии женщина пролежала две недели. Лучше не становилось и родственники решили перевезти Ольгу в Хмельницкую областную больницу. Местные врачи запротестовали. Она писала и на ходу исправляла дозы, которые кололись для Оли. Как доказательство – дочь позирует фото.

«Было 100 мл, а исправили на 50. Всю карточку медицинскую переклеили, склеили хорошенько, дописали все, что нужно», — убеждает дочь.

Когда, наконец, пациентку привезли в Хмельницкий, тамошние медики ужаснулись. Спасти Ольгу не удалось.

«Сгорело все. Сказали, что у нее в середине маленький Чернобыль», — добавляет мама женщины.


Известный столичный гинеколог Сергей Бакшеев объясняет: в 90 % случаев внематочную беременность лечат именно хирургически, и только в 10% — препаратом, который ввели Ольге. Такие инъекции разрешены только в специализированных клиниках и делать их должны с чрезвычайной осторожностью.

«Это препарат, который используется для лечения онкологических заболеваний, это производство фолиевой кислоты. Препарат, который разрушает клетки. Самое страшное — это перепутать дозу введения препарата. Если доза нарушается, это однозначно ведет к тяжелым последствиям», — говорит Бакшеев.

После смерти Ольги родственники сразу написали заявление в полицию.

«Ряд экспертиз», о которых говорит полиция – это аж две за полтора года. Обычный способ затягивания, убежден юрист Александр Гришаков, он специализируется на защите пострадавших от врачебной халатности.

У Прокопчуков осталось еще год, чтобы довести дело до суда. Хотя, признается за камерой адвокат семьи, шансов немного. Прямых доказательств непрофессионализма врачей, ведь в деле нет.

Популярное:Вот так неожиданность: В НАБУ показали видео предложения взятки для Супрун

Фотокопии исправлений в карточке, где дозы препарата занижены, следствие почему-то не берет. И игнорирует главный факт: в больницы вообще не имели права вводить метотрексат, потому что это заведение второго уровня. А подобные назначения могут выполняться только в учреждениях третьего уровня, то есть в Хмельницком областном пренатальном центре.

Главный акушер-гинеколог области Александр Жилко был членом клинико-экспертной комиссии, которая разбирала летальный случай. До последнего оправдывает коллег. Хотя, признается, что от греха подальше запретили метотрексат во всей области. А тех, на кого пала тень, уволили.

«Два врача которые проводили лечение, они уволены с работы, они не работают на сегодняшний день», — говорит Жилко

На самом деле, заведующая гинекологическим отделением Гавюк Светлана после смерти Ольги не уволилась, а вышла на пенсию. А ее дочь, пересидев в частной клинике в столице, вновь вернулась в родной город и ведет прием в кабинете УЗИ.

Личной ответственности врача в Украине сейчас нет, отмечает заместитель министра здравоохранения Линчевский. Ответственна лишь больница – то есть никто.

«Каждый врач должен иметь свою персональную лицензию. Теперь и лавры ему и розги также ему», — говорит Линчевский.


Закон «О профессиональном лицензировании» обещают открыть уже в этом году. Но, предупреждает Линчевский, смысл лицензии в том, чтобы ее отбирать, а в том, чтобы выдавать только действительно профессиональным.

«Если мы только этого врача уберем и накажем, то другие такие же, будут повторять эту ошибку. И вот здесь роль министерства, мы меняем систему отбора в медицинские вузы. Врачом нельзя становиться за деньги, врачом нельзя становиться без мотивации, врачом нельзя становиться без соответствующих знаний», — добавляет Линчевский.

Пока о профессионализме и ответственности – картина такая. За 10 лет в Минздраве зарегистрировано 9,338 обращений граждан. В полицию и прокуратуру дошло меньше половины. В суд направили всего 83 дела. Узнать, сколько обвинительных приговоров вынес суд – не удалось, потому что отдельно по статьям УК никто отчетности не ведет.