Следователи Государственного бюро расследования получили свидетельство от курсанта, который выжил в авиакатастрофе Ан-26 под Чугуев. Однако не все из них сейчас можно разглашать. Курсант Вячеслав Золочевский является единственным, кто находился на борту Ан-26, и выжил после авиакатастрофы. Именно он является главным свидетелем по этому делу.

Об этом заявил руководитель Главного следственного управления Государственного бюро расследования Ярослав Лёшенко, сообщает «Интерфакс-Украина».

«Прежде всего мы должны учитывать психологическое состояние этого человека … Безотлагательно с ним проведены необходимые следственные действия, установлены особенности и детали события, которое имело место. Выяснилось вопрос размещения экипажа: кто где находился … Его показания сейчас важны больше в том , кто где сидел, чтобы мы хотя бы приблизительно ориентировались с целью идентификации тел погибших, а также для ускорения процедуры передачи тел родственникам «, — рассказал в среду журналистам в Киеве руководитель управления ГСУ ГБР Ярослав Лёшенко.

Он отметил, что показания курсанта имеют большое значение для следствия.

«Он у нас основной свидетель», — добавил руководитель управления.

Лёшенко отметил, что показания этого человека позволили следствию установить события, которые предшествовали катастрофе.

«Сейчас мы не можем разглашать их», — добавил он.

Также Борчаковський сообщил, что в командовании Воздушных сил, в Харьковском университете и в военной части, где тоже непосредственно выполнялись полеты, изъято массив документов по планированию, организации и проведения полетов. Эти документы анализируют следователи совместно со специалистами комиссии Минобороны.

Борчаковський сообщил, что для проведения объективного расследования осуществляется техническое расследование.

«На основании выводов технического расследования будет уточнено версии, а также назначена соответствующая комплексную военно-комиссионную экспертизу. Сейчас решается вопрос о назначении взрывотехнической экспертизы, после ее проведения мы также будем уточнять наши версии», — пояснил руководитель ГСУ ГБР.

Рассказывая о расшифровке бортовых самописцев, он уточнил, что первый самописец дает информацию о радиообмен между командиром экипажа и экипажем непосредственно, а также группой управления полетами, а второй «черный ящик» отвечает за показатели всех узлов и агрегатов во время полета.

«Чтобы объективно оценить, необходимо сопоставить (данные обоих самописцев — ИФ). Сейчас расшифровка показателей требует определенного времени и осуществляется специалистами главной инспекции Минобороны», — сказал Борчаковський.

Начальник отдела ГСУ ГБР Вадим Приймачок, в свою очередь, прокомментировал материалы следствия о действиях диспетчера. «После обнаружения неисправности на борту самолета был запрос на посадку. Диспетчер сопровождал эту посадку … В этот день происходили и другие полеты … Было осуществлено посадку самолета, который шел первым, а наш самолет — уже на минуту была задержка», — рассказал он.

По словам приемная, свидетели пояснили следствию, что в военной авиации, в отличие от гражданской, нет алгоритма, кто садиться первым в такой ситуации. «Этой минуте как раз давать оценку во время досудебного расследования», — добавил он.

Первые данные с бортовых самописцев Ан-26, который разбился в прошлую пятницу под Харьковом, уже получили следователи. Завершить работу специалисты планируют до конца этой недели. Самописцы хоть и старые, но информация на них сохранилась в удовлетворительном состоянии. По делу уже допросили 5 десятков человек от военных к свидетелям катастрофы. Подробностей не разглашают, но в Государственном бюро расследований уже заявили: информация об отказе двигателя не соответствует действительности.